|
|
Был ли Лермонтов в Анапе?
К ВОПРОСУ О ПРЕБЫВАНИИ М. Ю. ЛЕРМОНТОВА В АНАПЕ
ЛИТЕРАТУРНАЯ АНАПА. УЧЕБНОЕ ПОСОБИЕ
по дисциплине «Историко-литературное краеведение»
для студентов 2 курса специальности 100103
«Социально-культурный сервис и туризм». Анапа 2006
Проблема, рассмотрению которой посвящена эта глава, — одна из самых спорных и до сих пор, не проясненных в достаточной мере. В литературе о Лермонтове существуют диаметрально противоположные версии относительно посещения поэтом Анапы. Согласно одной из этих версий, Лермонтов трижды побывал в нашем городе: в 1825,1837 и 1840 годах; согласно другой, он лишь проездом побывал здесь в конце 1840 - начале 1841 года. Наконец, третья версия сводится к бездоказательному утверждению, что автор «Героя нашего времени» никогда не бывал в Анапе. Следует сказать, что ни одно из этих утверждений не соответствует действительности.
Некоторые исследователи первое посещение Лермонтовым Анапы, куда он будто бы приезжал со своей бабушкой Е. А. Арсеньевой, относят к 1825 году. Впервые эту версию выдвинул Л. П. Семенов в 1939 году в своей книге «Лермонтов на Кавказе». Он пишет: «В семье писательницы Е. И. Новиковой-Зариной сохранилось предание, относящееся ко времени поездки поэта на Кавказ. Отец писательницы состоял в то время помощником коменданта крепости Анапа. Арсеньева с внуком провела у Новиковых несколько дней». В 1964 году, то есть четверть века спустя, эту же мысль проводит профессор КубГУ В. А. Михельсон в статье «На кубанской земле». Эта версия противоречит историческим фактам: Анапа была отвоевана у турок только в 1828 году. На данное обстоятельство обратили внимание исследователи кубанских страниц биографии Лермонтова Н. Веленгурин и М. Савченко. Первый из них, опираясь на соответствующее место «Истории Кубанского Казачьего Войска» Ф. А. Щербины, констатирует:«... в 1825 году Новиков не мог быть помощником коменданта Анапской крепости и Лермонтов не заезжал туда потому, что эта крепость до 1828 года находилась в руках турок и комендантом в 1825 году в ней был Абдул-паша». М. Савченко по данному поводу замечает:«...этот город был взят русскими лишь в 1828 году, о чем свидетельствует и мемориальный памятник «Русские ворота», установленный в память освобождения ее от турок», Что же касается Е. И. Новиковой-Зариной (1837-1940) и ее воспоминаний, охватывающих целое столетие, на которые ссылаются Л. Семенов и В. Михельсон, то биографическая справка о ней, опубликованная историко-литературным журналом «Родная Кубань» (2000, № 4), ставит под основательное и серьезное сомнение правомерность ссылок на воспоминания этой незаурядной писательницы в той их части, где речь идет об Анапе. Да, она родилась в Анапе в 1837 году, но ее увезли из крепости, когда ей было всего 4 года. За всю свою долгую жизнь Новикова ни разу не побывала на своей малой родине. Так что анапские страницы воспоминаний написаны исключительно со слов матери писательницы, которая могла на старости лет что-то «забыть или перепутать», как сказано в названной биографической справке. Наконец, в очерке-воспоминании Новиковой-Зариной «Император Николай Павлович в Анапе», тоже написанном, естественно, со слов матери, описываются события сентября 1837 года, но в очерке нет ни одного слова о Лермонтове, хотя поэт именно тогда мог в принципе оказаться в Анапе. Очерк опубликован в том же номере журнала «Родная Кубань» и представляет собой очень ценный исторический документ. Осталось только добавить, что воспоминания Новиковой-Зариной никогда не публиковались и в настоящее время хранятся в Институте русской литературы в Петербурге и, следовательно, не вошли в широкий научный оборот, поэтому трудно судить, что и как говорится о не имевшем места пребывании Лермонтова в Анапе в 1825 году.
Однако весь парадокс здесь заключается в том, что вместо изложенных выше доказательств ложности версии пребывания Лермонтова в Анапе в 1825 году можно было бы привести лишь один аргумент, полностью исключающий возможность всяких сомнений на этот счет — это дороги. Если бы даже в 1825 году Анапа была в руках русских, Е. А. Арсеньева не могла бы там оказаться со своим внуком. Хотя В. Михельсон считает несущественным тот факт, что этот город находился в стороне от знаменитого и единственного в то время тракта Ставрополь-Тамань, на самом деле Анапа даже в 30-40-е годы имела крайне редкое и нерегулярное морское сообщение, на что в свое время сетовал А. А. Бестужев. Что же касается сухопутного сообщения Тамань-Анапа, то его подробнейшим образом описал В. А. Соловьев в своей книге «Лермонтов на Кубани» (Краснодар, 2005): оно было очень опасным и изнурительным. Кроме того, Анапа тех лет была сугубо военным городком, где, кроме военного гарнизона, было не больше полусотни хаток обывателей, а не курортом, куда мог приехать любой. Сюда приезжали только «по служебной надобности». Во всяком случае женщине с 11-летним мальчиком попросту нечего было делать в Анапской крепости.
Значительно сложнее решить вопрос о том, был ли поэт в Анапе в сентябре 1837 года. Гипотеза о возможности посещения Лермонтовым этого города в указанное время имеет право на существование, но не более того. Летом этого года стало известно, что Анапу посетит император Николай I, и покровительствующие поэту военачальники приложили много усилий к тому, чтобы Лермонтов именно там был представлен царю как храбрый и умелый офицер, надеясь на помилование опального поэта. На первый взгляд может показаться странным и неправдоподобным стремление высшего военного начальства на Кавказе облегчить участь какого-то там всего лишь прапорщика, но так оно и было на самом деле. Традиционно со времен генерала Алексея Петровича Ермолова, командовавшего в 1816-1826 годах Отдельным Кавказским корпусом, большинство русских военачальников на Кавказе сочувственно относились к сосланным и преследуемым офицерам. А в случае с Лермонтовым следует учитывать еще два обстоятельства. Во-первых, ни для кого из высших офицеров не было секретом, что он поплатился за стихотворение «Смерть Поэта», в котором заклеймил не только прямого, но и косвенных убийц Пушкина, предрекая им кару «Божьим судом».
То есть имя поэта-воина очень многие образованные офицеры связывали с самим Пушкиным, а некоторые видели в нем возможного преемника поэтического гения России. Во-вторых, генерал-майор Павел Иванович Петров, сам не чуждый поэзии, в то время начальник штаба Кавказской линии войск и Черноморья, был женат на двоюродной тете Лермонтова по материнской линии Анне Акимовне Хастатовой и хорошо знал поэта с детских его лет.
|
|
